За что люблю тебя, Россия?
За перелески и поля,
Озера, реки голубые,
За то, что ты – моя земля!
Кто видел русскую березку,
Тот не забудет никогда.
И свет зари на небе броский,
И в синей дымке города.
За что люблю тебя, Россия?
За пламя яркое рябин,
За косы светлые, густые,
Что колосятся хлебом нив.
За стук колес на полустанках,
За перегуды проводов,
За песню маленькой зорянки
Отдать я жизнь свою готов.
За что люблю тебя, Россия?
За нить дорог среди полей,
За песни русские простые,
За пух зеленых тополей.
За солнца яркие восходы,
За дождь, ласкающий овин,
За зеленеющие всходы;
Люблю за то, что я – твой сын!
к списку
Мне нельзя без России!
Мне нельзя без России:
Без широких морей,
Без заоблачной сини,
Без раздольных полей,
Без грохочущих кранов,
И комбайнов степных,
Без орлиных курганов,
Без туманов седых.
Мне нельзя без России:
Без кипенья садов,
Без весенних разливов,
Без колючих снегов,
Без широких лиманов,
Где шумят ковыли,
Где летят караваном
По весне журавли.
Мне нельзя без России:
Без сияния рос,
И без горькой полыни,
И без белых берез.
Без багряных закатов,
Пламенеющих зорь,
Без речных перекатов,
И синеющих гор.
Без тебя мне, Россия,
Не прожить даже дня.
За дождями косыми
Солнце льется в поля,
Голубеют рассветы,
Ты сияешь звездой.
Даже целой планеты
Не сравню я с тобой.
Мне нельзя без России!
* * *
Русь моя, горжусь тобой, родная.
Ты дыханье, жизнь ты мне дала.
Эти степи без конца и края
Ты со мною вместе сберегла.
Ты рукою тучу отгоняла,
Что сгущалась вдруг над головой,
Чтобы солнце та не заслоняла,
Не грозила атомной войной.
Твои очи синью поднебесной
Освещают жизнь мне на земле.
Я в любви к тебе признаюсь песней,
Что сложилась нынче в голове.
Пусть узнают, Русь, что ты любима
Не одним-двумя, - народом всем.
Пусть врагов пугает твое имя.
Отдаюсь тебе я насовсем.
Для тебя я сделать все готова,
Только кликни клич, я отзовусь.
Ты скажи одно лишь только слово,
Я в ракете к звездам унесусь.
Одолею все с тобой преграды,
Встану на пути я злых врагов.
И не надо лучшей мне награды,
Чем дышать травой твоих лугов.
Знаю, Русь, тобою я любима,
И горжусь любовью я твоей.
Я храню твое святое имя.
Твою жизнь считаю я своей.
* * *
Там над рекой, под девятью ветрами,
Где детство грустное мое прошло,
Стоит оно, как дней далеких память, –
Простое неприметное село.
Хотя на вид оно совсем простое,
Его названье музыкой звенит.
Откуда же название такое?
Оно зовет к себе, оно манит.
Давным-давно здесь только ветры жили,
Луна и звезды, степь да ковыли.
Над степью лишь орлы порой кружили,
Да по весне тянули журавли.
Но вот однажды утром степь проснулась
Не от зари, что алость разлила,
Не от прохлады, что с реки тянула,
Не от росы, что бисером легла.
Тележный скрип плывет в степные дали
И говор обездоленных людей.
По воле царской их сюда прислали
За непокорность, за простор идей.
Окинув степь своим хозяйским взглядом,
Все мужики за заступы взялись:
Землянки нужно строить, ну а рядом
Суслиные концерты понеслись.
Под этот свист до темноты копали,
Потом накрыли скромное жилье.
И к ночи все безмерно так устали,
Луна над степью сонная плывет.
Окончив дело, под луной уселись.
Вдали порхал перепелиный зов.
Потом тихонько песню вдруг запели,
Сначала просто так, совсем без слов.
Затем смелее. Раздвигая дали,
Над степью песня птицей понеслась,
И в ней надежда, заглушив печали,
На крыльях песни с ветром вдруг сплелась.
Угасла песня. Тихо помолчали.
(Об этом знают только ковыли).
Завет о дружбе здесь друг другу дали,
Ну, а село Заветным нарекли.
Но степь вокруг не раз бедой топталась:
Гремела здесь гражданская война.
Когтистой лапой страшной смерть цеплялась
Со свастикою хищного орла.
Ушла война. Полощутся восходы.
Глядятся вербы в зеркало пруда.
А под росой лучом играют всходы,
В мираж степной бегут толпой года.
Средь ковылей, под девятью ветрами
Мое село Заветное стоит.
Стоит оно, как дней далеких память,
И лишь ковыль о прошлом все звенит.
* * *
Солнце яркое сияет,
На полях снега съедает,
С крыши падает капель:
По земле идет апрель.
Он шагает легким шагом,
Посмотрел по всем оврагам,
В землю глубже заглянул,
За чуб травку потянул.
Травка очень удивилась,
И росинкой прослезилась,
Но апрель она узнала,
Улыбнулась: «Ох, проспала».
Апрель дальше поспешает,
Дождем землю умывает.
Только-только ото сна
Пробудилася она.
А апрель и рад стараться,
Стал рукой за кисть он браться;
В зелень выкрасил кусты,
У деревьев все листы.
Взмахнул кистью над полями,
Запестрело все цветами,
Собирай их, не зевай,
Слышишь: рядом месяц май.
* * *
Туман обнял прекрасную зарю,
Прикрыл собою от докучных взглядов
И щедро бросил всю любовь свою
К ее ногам в предутренней прохладе.
Зарделась от смущения заря,
И утренней звездой сверкнули очи.
Но чувств ответных ждал влюбленный зря,
Ей ближе солнца луч, что день пророчит.
От горести расплакался туман,
Росою крупной он на землю падал.
Красавица ж растаяла сама
В лучах горячих солнечного взгляда.
И заиграло утро над землей,
Росой холодной в травах умываясь.
До вечера уходит на покой
Глухая ночь, от солнышка скрываясь.
* * *
Только что гроза вокруг гремела,
Лил на землю дождь, как из ведра,
И натужно дерево скрипело,
Что стоит у самого двора.
А сейчас, гляди, умчались тучи,
Вновь сияет небо синевой.
Радуги не видела я круче,
Что сейчас повисла надо мной.
Я шагаю по сырой тропинке,
Что ведет по склону вдаль маня,
Ветку я задела, и росинки
Окатили радугой меня.
Счастлива, что просто так шагаю,
Слушаю я шелест ветерка,
Щебет птиц гремит над милым краем,
И шумит у берега река.
Никогда тебя я не покину,
Мой родной и милый сердцу край.
Без тебя я где-нибудь загину,
От себя меня не отпускай.
* * *
Люблю смотреть, как мчатся облака,
Расправив парус в небе синем.
Их дуновенье гонит ветерка,
Лететь мне хочется за ними.
Вот облако, как замок, в вышине
Стоит трехглавый величаво;
Вот богатырь на диком скакуне
Спешит на дальнюю заставу.
А вот, смотрите: лебеди плывут,
Расправив гордо свои крылья.
К себе их дали синие зовут,
Но ветер дунул очень сильно:
Пропали замок, птицы, богатырь,
Остались горы белой ваты.
И хочется обнять мне эту ширь,
Седыми сказками богатой.
Мне хочется пройтись по облакам,
И кувыркаться, как в перине.
Мне положить так хочется в карман
Хотя б кусочек неба сини.
Чтобы в тоскливый пасмурный денек
Она блеснула мне лазурью
И осветила каждый уголок,
Чтоб не осталось в сердце хмури.
* * *
Там над яром стонет вновь березонька,
Ветер хлещет ветки без конца,
Вдруг лазурь мигнет над ней полосонькой,
Словно песня русского певца.
Понимаю я березку стройную.
Мне она приходится сродни.
Как и я, она, непокоренная,
И грустит все время в эти дни.
Солнца ждет и ветерка весеннего,
Чтоб украсить веточки свои
Той листвой, что светит яркой зеленью
Тем, кто счастьем ослеплен в любви.
Мне она взмахнет фатой зеленою
И шепнет на ухо в тишине
О любимом, что встречал под кленами
И грустит в разлуке обо мне.
Нет, березка, прочь воспоминания.
Ведь былое больше не придет.
Улетела юность, как сияние,
Моя осень, глянь, уж у ворот.
Мало счастья мне на долю выпало.
Больше горя мне испить пришлось.
Ведь кому оно дается глыбами,
А кому, как солнца лучик, – вскользь.
* * *
Заря на травы росы отряхнула
И полог ночи мягко отвела.
Тихонько ветерком она вздохнула
И в небе свой румянец навела.
Земля, как дева, сладко потянулась,
Раскрыв свои озерные глаза.
Она от сна глубокого проснулась,
И заиграла в речке бирюза.
Цветы головки к солнцу повернули,
Тычинками мигнули в тишине
И под лучи ладошки протянули,
Желая их поймать в голубизне.
Подкрался ветер тихо за кустами,
Встряхнул березы и умчался вдаль.
Как дивный ткач, в густой листве лучами
Им солнце ткет из золота вуаль.
к списку
Степи хозяин
Степь кругом, и жаворонок в небе,
Облака, и терпкий запах трав.
Блеянье сакмана, запах хлеба
С молоком от матери впитал.
Он знаком с дождями грозовыми,
С бурею степною и пургой,
Но ни разу в жизни перед ними
Не поник он гордой головой.
Прокаленный солнцем и ветрами,
Он шагал, как песенный герой,
И трава шуршала под ногами,
Говоря о нем между собой.
Каждую былинку знает в поле,
Каждую ложбинку, бугорок.
И звенят росинки под ногою…
Только он услышать это мог.
Он – чабан, хозяин над ветрами,
Где орлы парят над головой,
Где отары плещутся волнами,
Словно моря дальнего прибой.
И звенит в степи разноголосо
Птичий хор, как гимн ему за труд,
А вокруг сверкают солнцем росы,
Облака, как годы, вдаль плывут.
к списку
Песня зовущая
Ветры полынные
Стелют траву.
Я с твоим именем
В степи бегу.
В дали манящие
Мчат облака.
Сказки звенящие
Шепчет река.
Гладит мне волосы
Ветра рука.
Сжатые полосы
Словно тоска.
Осень раздольная
Сеет листву.
Песню привольную
В степь унесу.
Песня пусть звонкая
Ввысь улетит,
Словно нить тонкая
С ветром звенит.
Там журавлиные
Клинья плывут,
Песню призывную
Вдаль понесут.
Песню сердечную
Ты разберешь.
Может быть, встречную
Мне ты пошлешь.
Песни печальные
Вдаль уплывут,
Боль лишь щемящая
Сдавит мне грудь.
Зорька закатная
Гаснет в ночи.
Ночь благодатная
Шорохи мчит.
Небо вдруг вызвездив,
Ночь улеглась.
Только лишь издали
Песня неслась.
* * *
Принахмурилось небо дождями,
Отзвенела осенняя медь;
Улеглась на земле, чтоб огнями
Под ногою, как солнце, гореть.
Только нет уже блеска такого:
Будто выгорев, краски ушли.
И туманы, как отзвук былого,
На поля и леса налегли.
Все леса как-то враз опустели,
Не звенят больше птицы в саду,
Палый лист закружил каруселью,
И дожди за дождями идут.
Что-то шепчут они еле слышно.
Все толкуют о чем-то в тиши.
Капли виснут на веточках вишни,
Ветер быстрый куда-то спешит.
Гонит тучи косматые к югу,
Закружил над землей карусель.
Скоро дунут студеные вьюги,
Разгуляется в поле метель.
* * *
Еще гудят по-зимнему метели,
Стуча в окошко лапой снеговой,
И крутят хлопья снежной каруселью,
Да стонет ветер, словно домовой.
Озябшей пташке негде примоститься,
Сидит под стрехой или за трубой.
И под метели видят часто птицы
Весну и солнце в сини голубой.
Но присмотрись: кругом весны приметы.
На небе реже облачная хмурь,
И между туч мигнет вдруг в ярком свете,
Как изумруд, февральская лазурь.
То вдруг услышишь робкий звон капели,
То дунет ветер мягкий, озорной,
То вдруг пригреет солнце, как в апреле,
Хоть шубы с плеч, и шапки все долой.
И вся природа будто ожидает
Тепла и солнца, щелканье скворца.
И пусть дороги вьюги заметают, -
Весна идет. Она уж у крыльца.
к списку
Радуга
Над полем радуга повисла.
Глядишь – такая красота!
Мне в детстве приходили мысли,
Что это райские врата.
Я к ним не раз бежать пыталась,
Пока сияли надо мной,
Но очень скоро убеждалась,
Что мой порыв совсем пустой.
Хоть торопилась я, бежала,
Но растворялась вдруг дуга,
И только свежестью дышали
Дождем омытые луга.
к списку
Перекати поле
Перекати-поле, –
Степная трава,
Растешь ты на воле,
Вокруг синева.
Гуляют здесь ветры,
Зовут за собой,
Купают рассветы
Холодной росой.
И вот ты, сорвавшись,
Под ветром летишь.
В погоне за счастьем
Куда-то бежишь,
Надеясь увидеть
Другие края,
Но ветер низринул
С обрыва тебя.
И в балке глубокой
Лежишь ты на дне,
Свой край синеокий
Все видишь во сне.
Познавши паденье,
Жалеешь о том.
И лишь в сновиденьях
Бываешь ты в нем.
* * *
Ночь крадется кустами незримо,
Сыплет звезды по небу рукой.
Все деревья, как будто застыли
И боятся нарушить покой.
Здесь и там огоньки, словно звезды
Вдруг блеснули в вечерней тиши,
И погаснут они очень поздно:
Ночь плащом укрывать все спешит.
Тишина над селом распласталась,
Поглотила все звуки собой,
Только песня лягушек осталась,
Что неслась все слышней над рекой.
Только изредка сонная птица
Вдруг вспорхнет, и опять тишина.
Да кому-то так поздно не спится:
Свет дорожкой пролег от окна.
Тишина успокоила душу.
Я тихонько шагаю в ночи.
И чем дальше – тем глуше и глуше,
Лишь каблук равномерно стучит.
* * *
Мигни мне, солнце, ласковым лучом,
Согрей мою взволнованную душу,
Подставь свое мне теплое плечо,
Дай говор ручейков весны послушать.
Бросай лучи, чтоб била боль в глаза,
Чтоб на деревьях лопнули вдруг почки,
Чтоб сок березы капнул, как слеза,
И распустились клейкие листочки.
Чтоб жаворонок в небе залился,
Теряясь в глубине бездонной сини,
Чтоб яркий зайчик в лужах заплясал,
Чтобы дохнуло запахом полыни.
Чтоб шаловливый теплый ветерок
Взмахнул крылом и кудри взбил бы кленам,
Чтоб от дождей дрожащий парк не мок,
А весело махал рукой зеленой.
И мне б на сердце было веселей,
Когда б вокруг меня весна смеялась,
И, может, сердцу стало бы теплей.
Мигни мне, солнце, грусть чтоб не осталась.
* * *
Ветер ветки клонит,
Снова дождь идет,
А в бурливых волнах
Клена лист плывет.
Ой ты, лист кленовый,
Ты куда плывешь?
Что под ветра стоны
Ты с собой несешь?
Может боль-кручину
Ты уносишь вдаль
И в речной пучине
Схоронил печаль?
А, быть может, в волнах
Радость ты несешь.
И под капель звоны
За собой зовешь.
Ты, как солнца лучик,
Золотом горишь.
Ну, скажи, не мучай,
Что в себе таишь?
Но листок безмолвно
Проплывает вдаль.
Все скрывает снова
Осени вуаль.
к списку
Я твой родник
Земля моя, Россия дорогая,
Меня ты слышишь, я ведь твой родник.
Несусь вперед, дорогу пробивая,
Тебе понятен тихий мой язык.
Я не река, не мчу большие воды.
Не океан, что плещется волной.
Летят в века, как птицы, год за годом,
Плывут печаль и счастье над тобой.
Я твой родник, пускай совсем безвестный,
Но я живу не только для себя.
Тебе я шлю свои простые песни,
Пою людей, а значит и тебя.
Я лишь родник, а сколько их безвестных
Сливается в одну большую ширь,
Шумят рекой, срываются с отвесов
И рушат горы, словно богатырь.
Я твой родник. И, если я иссякну,
Ты обо мне немножко погрусти,
И пусть дожди слезой горючей капнут,
Что не дошла, что канула в пути.
* * *
Я пригоршнями черпаю зарю,
Я пью ее, пьянея в звонкой сини.
И серебро вновь жаворонки льют
Под терпкий запах голубой полыни.
Сверкает искрой крупная роса.
Хрусталь едва ли может с ней сравниться.
И вдалеке, как девичья коса,
Пушистая пшеница золотится.
Трава степная – яркий малахит,
Ковром шелковым стелется под ноги.
Рассвета звень над пашнями дрожит,
Да вдаль ведут таинственно дороги.
* * *
В степи, обласканной ветрами,
Вдали от трактовых дорог,
Взметнулось в небо чудо-пламя –
Расцвел тюльпан, степной цветок.
Он зори вешние встречает,
Ладони тянет к небесам.
И вольный ветер им играет,
Касаясь нежно к лепесткам.
Горит цветок огнем зоряным
И ждет вдали от всех дорог
Того, кто вешним утром ранним
Полюбоваться им бы мог.
Кто мог сорвать его на память
Средь ковылей, от всех вдали,
В степи привольной чудо-пламя –
Бесценный дар родной земли.
Да только некому дивиться
На каплю зорьки на земле,
Где вьется жаворонок-птица,
Да ветры пляшут в ковыле.
И грустно никнет тихо к травам
Никем не сорванный цветок.
И цвет его в рассвете алом
Развеял легкий ветерок.
* * *
Ветерок потянул над полями,
Всколыхнул зашумевшую рожь.
Прикоснусь к колоску я губами,
Погасив пробежавшую дрожь.
Сумрак ночи, густой и печальный,
Заменил совсем юный рассвет
И зарею, такой долгожданной,
Все окрасил в малиновый цвет.
Запах травный всей грудью вдыхаю
И гляжу я с любовью окрест,
Пенье птиц все кругом заполняет,
Словно слаженный дивный оркестр.
Ширь полей, глубина поднебесья
И чарующий алый рассвет –
Все слагается в дивную песню,
В ту, которой прекраснее нет.
Я стою, тишиною объята.
Свежий воздух вливается в грудь.
Как ни тяжки сей жизни утраты,
Свой продолжить нам надобно путь.
И, когда ты, по жизни шагая,
Словно срезанный колос, падешь,
Подними себя, вновь вспоминая,
Тот рассвет и шумевшую рожь.
* * *
Мой край родной, мой край заветный,
Глядишь с укором мне в глаза,
И на поля твои с рассветом
Росою падает слеза.
Поведай мне свою кручину
И в сердце боли не таи,
Хоть знаю я и ту причину,
И боль раздумий всех твоих.
Как звезды в небе гаснут села,
Ушли в безвестность хутора.
И бег степной реки веселой
Затих, как песня у костра.
И уж давно в степные дали
Не ходят тучные стада.
От жизни этой все устали,
А мимо все бегут года.
Бегут чредою утомленной.
Их не тревожит боль твоя.
С тобою вместе воспаленной
Душой своею плачу я.
* * *
Вечер. Тихо над полями
Зорька алая зажглась.
Пыль, поднятая стадами,
Потихоньку улеглась.
Облака, в заре купаясь,
Словно овцы на пруду,
Разыгравшись, прикрывают
Заблиставшую звезду.
Ветерок, подкравшись тихо,
Зашумел густой листвой
И затих. И все вдруг стихло.
День унес с собою зной.
С речки тянется прохлада,
Щелкнул где-то соловей.
Понеслись потом рулады
Над окрестностию всей.
Притаилось все в округе,
Все внимало песне той.
К этой песне, словно к другу,
Я прильнула всей душой.
А луна паникадилом
Осветила все вокруг.
И в душе моей унылой
Шевельнулась радость вдруг.
Радость та была простая –
Радость жизни, бытия.
Русь моя, земля Святая –
Я былиночка твоя.
И хоть я того не стою –
Здесь судить я не берусь,
Я люблю тебя такою,
Как ты есть, родная Русь!
* * *
Горит закат зарей багряной,
Гуляют стадом облака.
Звезда с улыбкой лучезарной
Глядит на землю свысока.
Глядит на мир земной наш дольний:
На села наши, хутора,
На степи, что лежат привольно,
На дымки дальнего костра.
Кругом лежит покой и нега,
И тишина. И лишь вдали
Скрипит натруженно телега,
Да кличут где-то журавли.
Пришла вечерняя прохлада,
Людские стихли голоса.
Луна небесною лампадой
Зажглась Всевышним в небесах.
Сменился ночью день усталый.
Вдали кричат перепела.
И звезды звон с небес хрустальный
Послали жителям села.
И он баюкает округу,
Как мать, качает колыбель.
И вдруг с нескошенного луга
Подал свой голос коростель.
И все затихло. Только в небе
Дежурит ясная луна.
Чтобы никто обижен не был,
С любовью светит всем она.
* * *
Зарделась степь зарею алой,
Умылась утренней росой.
Звезда последняя сияла
Своей небесной чистотой.
А ветерок шальным мальчонкой
Вдруг пробежался по траве,
И песню жаворонок звонкий
Пролил в глубокой синеве.
Шушукнулись на речке дальней
Между собою камыши,
И колокольчиком хрустальным
Звенит ручей в степной тиши.
Вот солнца луч, сверкнув алмазом,
Погладил тихо ковыли
И, будто по чьему приказу,
На травах яхонты зажглись.
Сияло все вокруг огнями.
И сердце радостью зашлось,
Что вот тебе под небесами
Жить человеком довелось.
И ты живешь, смеешься, дышишь
На лоне сей родной земли.
Прости, мой край, что мало слышишь
От нас признания в любви.
* * *
День солнечный стоял в начале лета.
И каждый занят был своим трудом.
Кукушка куковала в вербах где-то.
Вдруг проворчал совсем далекий гром.
Никто не обратил на то вниманья,
Совсем не изменилась жизнь вокруг,
Лишь тучка – это божие созданье,
Над головой моей явилась вдруг.
Она висела, мирная такая,
И солнце слало мне свои лучи.
Вдруг пролилась та чаша дождевая,
По листьям подорожника стучит.
Вот протянулись нити дождевые,
В них заплескалось солнышко лучом,
И те дождинки – капли проливные,
Словно алмазы, вспыхнули огнем.
И все вокруг внезапно засверкало,
Как в сказке, изменилось все кругом.
И, затаив дыханье, я стояла,
Словно в чертоге ярком, неземном.
И в этом дивном сказочном сиянье
Душа моя омылась чистотой.
Да, мы песчинки в этом мирозданье.
Я любовалась дивной красотой.
* * *
Дождь прошумел, дождинки уж не скачут,
Трава переливается в огнях.
В народе говорят: “Царевна плачет”, –
Коль дождь прольется в солнечных лучах.
В ладонях зоревых степей
Голодное промчалось детство,
Любовь, как вечное наследство,
Храню я к ним в душе своей.
Седых под солнцем ковылей
Я не забуду, что с ветрами
Играли бурными волнами,
И зов летящих журавлей.
Я знала, где ручей течет,
Где гнезда жаворонки вили,
Птенцов своих там выводили,
Их первый видела полет.
И до сих пор в глазах стоят
Шальные ливневые грозы.
И стужа, лютые морозы –
Мою все память теребят.
Я убегала за курган,
Где в терпких запахах полыни,
Подняв ладони к неба сини,
Зарею алой цвел тюльпан.
Я помню пышный тот ковер,
Что расцветал под небом синим.
Он предо мной цветет и ныне,
Влечет меня его простор.
И в памяти моей рассвет
Все будет полыхать огнями,
И глубина небес над нами
Вливает в душу жизни свет.
* * *
Зачарована осенью светлой,
По опавшей листве я брожу.
Сказку здесь из далекого детства
В каждом листике я нахожу.
И волнует меня как когда-то
Запах павшего в руки листа.
Я любуюсь зарею заката,
Манит сердце листвы пестрота.
Посвист крыльев полуночных птичьих
Навевает прощальную грусть,
И знакомая песня синичья
Согревает теплом мою грудь.
Как богаты осенние краски!
Как близки юрких птиц голоса!
Околдована тихою сказкой,
Хоть тревожна вся эта краса.
В это время кругом много света.
Все деревья горят желтизной,
Только елочка в зелень одета,
Да с небес льется свет голубой.
Знаю я, что пора золотая
Не задержится долго вокруг,
А пока что березка сверкает
В стайке точно таких же подруг.
Как врачует мне душу больную
Яркий свет и листвы пестрота.
Запах осени сердце волнует,
И редеет лесов густота.
Унесу в своем сердце навечно
Свет осенней листвы золотой,
И в ненастный глухой зимний вечер
Он, как друг, будет рядом со мной.
* * *
Укатилось солнышко на отдых.
Звезды вышли на небесный луг.
Тихо все, и в облачных разводах
Воссиял луны блестящий круг.
Все кругом внезапно изменилось,
Будто я совсем в чужом краю.
Или, может, мне все то приснилось,
Что у речки тихой я стою.
От луны дорожка побежала
По воде за дальний перекат.
Будто в гости в юность приглашала,
Точно так, как много лет назад.
Мне казалось: лунною тропою
Я дойду до сказочной страны.
Только шелест ив над головою
Задержал меня у глубины.
Я очнулась, и луна пугливо
В облако нырнула от меня,
И туманом тропку ту закрыло,
Что бежала, за собой маня.
И пропали дивные те чары.
Стало все на прежние места.
Зашумел вдруг клен, приятель старый,
Уронил на воду два листа.
В благодарность за свое участье
Два листа на память сохраню.
Листья те в промозглость и ненастье
Мне подарят теплоту свою.
* * *
Золотая осенняя проседь
Засверкала вдруг в кронах дерев,
Значит, рядом совсем уже осень,
Хотя зной отойти не успел.
Но заметны штрихи увяданья:
Флейта иволги уж не поет.
Птичья молодь на шумных собраньях
Постигает посадку и взлет.
И уставшее солнце за лето
Все торопится раньше зайти.
С каждым днем все яснее приметы,
Все короче становятся дни.
Как бы нам ни хотелось цветенья,
Все приходит на круги своя.
И осенней листвы озаренье
Принимаю, как должное, я.
* * *
Хлебное поле
волнуется морем,
Ветры раздольные
песни поют.
В небе играют,
полощутся зори,
Светлою радостью
полнится грудь.
Хочется радостью
той поделиться
С каждой былинкой
и с каждым жучком.
В радости все мы
крылаты, как птицы,
В радости сердце
горит огоньком.
Как же Господь
все премудро устроил:
Жизнь сотворил
на планете Земля.
Годы уходят,
как воины строем,
В них растворяется
песня моя.
* * *
Парк облетел, и только ветка вяза
Вдруг задержала желтую листву.
И ветер, стылый, набежавший разом,
Как четки, перебрал листок к листку.
Земля болеет хлябью безнадежно,
Роняет птичий клин усталый крик.
И иволги не слышно флейты нежной,
Над речкой тихой грустный клен поник.
О чем грустишь, мой клен, что за печали
Окутали кудрявую главу?
Все листья яркие твои опали,
Кружит их каруселью на ветру.
И потому затих ты одиноко,
Жалеешь непутевую листву.
Деревья все уходят в сон глубокий,
Чтоб снова встретить теплую весну.
к списку
Анастасия
В краю чужом за дальними морями,
Где волны лижут берега песок,
Все смотрит вдаль печальными глазами
Старушка, теребя в руках платок.
Стоит она с великой болью в сердце.
У берега шумит морской прибой.
Уж много лет не может наглядеться
На то, что видно только ей одной.
А видит она Русь, свою Россию:
Весной в цвету кипящие сады,
Благой осенний день, а там предзимье,
Замерзшие зеркальные пруды…
О прошлом мысли в голове толкутся:
Беда случилась, помнится, в семь лет.
В стране родной вдруг разыгралась смута,
И смуте той конца и края нет.
Губили всех: князей, дворян, ученых,
Священники толпой шли на расстрел,
Коль тянешься душой своею к Богу,
Тюрьма и ссылка, смерть – вот твой удел.
Отец был капитаном на эсминце,
В эскадре императора служил.
Не мог он с революцией смириться,
Спасти Россию Господа молил.
Мир потрясен известьем леденящим:
Расстреляна вся царская семья.
И детский взгляд, о милости молящий,
Сердец не тронул дикого зверья.
Тогда вся Черноморская эскадра
Исполнила приказ, в душе скорбя,
Приказ простой, детей спасать ведь надо,
- Немедленно поднять всем якоря!
Шли корабли все под российским флагом.
У всех плывущих дума лишь одна:
Как жить им дальше? Что за океаном?
И бьет о борт высокая волна.
А девочке все непонятно было:
Куда плывут, печальный взгляд отца.
Бегут они из адского горнила,
Вокруг вода, как сгустки из свинца.
И вот пришли в страну совсем чужую.
Никто не ждет на дальней стороне.
И, оглянувшись в сторону родную,
Затихли все, как будто онемев.
Девчушка, что звалась Анастасией,
Ручонки протянула вдруг вперед
И крикнула: «Люблю тебя, Россия»,
Заплакала, как взрослая, взахлеб.
Им много горя выпало на долю,
Держались вместе дружною семьей.
Пришли сюда не по своей ведь воле,
Надеялись вернуться все домой.
Они прожили много лет в каютах,
Потом пришлось на берег всем сойти.
Так повернулась жизнь в России круто,
И как ее, родимую, спасти?!
О, Боже наш, мы все Твое творенье,
Разлуки чашу мимо пронеси.
Вся наша жизнь пусть будет искупленьем
За зло, которое гуляет по Руси.
Решили храм построить православный,
И лишь потом все о жилье пеклись.
Аборигенам гости нежеланны,
Бывало все, но страсти улеглись.
Прошли не годы, а десятилетья.
Ушли из этой жизни уже все,
Кто плыл сюда в годину лихолетья,
И лишь одна старушка на косе.
Девчушкой семилетней оказалась
В краю далеком и в чужой стране,
И каждый день на берег тот являлась
Послать привет родимой стороне.
Не дал Господь им встречи со страною.
Уже под сто, недолог жизни век.
Россия-мать, как тяжко быть изгоем,
Но я твоя, твой русский человек.
Мы здесь прожили, верность не нарушив,
Гражданство не сменили, хоть могли.
К тебе всю жизнь тянулись наши души,
Любовь и верность честно сберегли.
В слезах стоит, как встарь, Анастасия,
Держа платок свой мокрый у груди:
- Люблю тебя, люблю, моя Россия!
И вдаль за море все глядит, глядит…
к списку
Подвиг разведчика (Козлову Ал. Мих.
посвящается)
Неделю длятся жуткие допросы.
Ни спать, ни есть: «Ответь, кто ты такой?»
Нещадно бьют и сыплются вопросы.
С усталости заснул под мордобой.
Ударом крепким снова разбудили,
А у него к себе один вопрос:
- Где прокололся? Как его раскрыли?
Иль может кто-то на него донес?
Уж много лет работал нелегально,
С другими встреч ни разу не имел.
Для всех его работа была тайной.
Так где ошибка? Что же просмотрел?
Во многих странах он уже работал.
Последнее задание в ЮАР
Блестяще выполнил. «Скажи же, кто ты?»-
В беспамятство послал его удар.
Очнулся в камере. Нигде ни звука.
Сплошная окружала темнота.
Вдруг страшный вопль от боли. Стало жутко.
Кого-то рядом начали пытать?
Потом все понял: в записи то было,
Решили таким образом сломить.
И каждый час всё в камеру входили
В надежде, что сейчас заговорит.
А он молчал, разведчик из России,
В себе копался, всё хотел понять:
Предатель кто? Что им известно ныне?
На Родину как весточку подать?
Не знал тогда, что предал Гордиевский.
Агентом для Британии служил.
В начальстве замом был, все ведал вести,
О нем врагам, что знал, все сообщил.
Шесть месяцев без солнца и без света
Сидел Алеша в каменном мешке.
Допросам, мордобою конца нету,
И жизнь его висит на волоске.
Все тело в язвах, словно от проказы.
Нехватка солнца знак ему дает.
Глаз не открыть, ослепнуть можно сразу.
Побоям зверским потерял уж счет.
И как-то на допросе он заметил
В чужих руках фото своей жены,
Потом его, и четко вдруг отметил
Фамилию с обратной стороны.
И словно сбросив часть большого груза,
Бесстрашно глянул он врагу в глаза:
- Я гражданин Советского Союза,
А больше ничего вам не узнать.
И сколько с ним потом еще ни бились, –
Молчал разведчик твердый, как гранит.
И в камеру для смертников решили
Перевести, вдруг там заговорит.
А стены камеры для всех зловещей
Покрыли обреченных письмена.
Из них узнал он много от ушедших,
И думы о семье лишают сна.
Казнили здесь, в тюрьме, почти что рядом,
Этаж второй, лишь только поднимись.
И виселица, как исчадье ада,
Навек отнимет там любую жизнь.
По пятницам губили всех несчастных.
Убийство совершалось на заре,
И Алексея приводили часто
На то злодейство просто посмотреть.
Потом его на казнь туда водили,
Но все не завершали до конца.
И снова на допросах крепко били.
Не знал тогда, что нет уже отца.
Скончался в первый день его ареста.
Случился непредвиденный инфаркт.
Знать чуяло беду отцово сердце.
Ведь душ родство – давно известный факт.
К концу второго года уж в застенках
В дипмиссии России узнают
Об участи столь ценного агента,
К освобожденью начат трудный путь.
Условились советского героя
Сменяют на шпионов из ЮАР.
Их десять и, плененный в момент боя,
Одиннадцатым будет генерал.
В начальстве контрразведки все шутили:
- О, если б знали, кто в руках у них,
Намного больше точно запросили,
Но, слава Богу, спор уже затих.
Перед обменом даже приодели,
В руках пакет: там мыло и ремень.
Вот всё хозяйство, что тогда имел он.
И вот пришел освобожденья день.
Но вдруг машины в горы повернули,
Поставили Алешу под скалой,
И по команде просвистели пули,
Кроша скалу над самой головой.
И в тот момент перед его глазами
Промчались детство, мама и отец.
Что шутка то была, того не знал он,
Решил, что всё, пришел ему конец.
И после уже мнимого расстрела
Полковник контрразведки ЮАР Глой
Сказал ему: «Ты парень очень смелый,
Хотелось бы служить вместе с тобой.
И что же это за страна такая,
Где мужики тверды, словно алмаз?!
Прости за пытки. Так вот поступая,
Познал страну твою. Прости же нас.»
И крепко жмет он Алексею руку.
В ладонь свою почувствовал толчок.
Открыв ее, присвистнул. Вот так штука.
Лежал на ней неведомый значок.
И понял в самолете, сидя в кресле,
Что то - значок полиции ЮАР.
Знак не простой, а с правом на аресты.
Такой вот на прощанье принял дар.
Дар от врага, что в пытках изголялся.
Разведчик же пощады не просил.
Полковник Глой почти в любви признался,
Пред мужеством он голову склонил.
Да, есть бойцы невидимого фронта
Все жизни дни в чужой стране летят.
Собой рискуя там за горизонтом,
На страже Родины своей стоят.
к списку
Уголок Руси Святой
Мой край полынный, незабвенный,
Ты уголок Святой Руси.
Жарой и стужей прокалённый,
Изведавший волну стихий.
Здесь нет лесов, дубрав тенистых
И кроны сосен не шумят.
Зато какой здесь воздух чистый!
Как плавится степной закат!
Как зори вешние сияют
В рассветный час над ширью всей!
И росы радугой играют,
И льётся жаворонка трель.
А степь весеннюю в тюльпанах
Я полюбила с детских лет.
Она впечаталась мне в память,
Её простор и дивный свет.
Когда душа исходит болью.
И в сердце властвует печаль,
Степное вспомнится раздолье
И голубая в дымке даль.
И легче дышится на свете,
И уплывает сердца боль.
Заветный край, ты тих и светел,
В тебе одном моя любовь.
к списку
Живи в веках, Россия!
Страна моя, ты девою прекрасной
Мне видишься в предутренней заре,
Улыбкой величавою и ясной
Встречаешь, кто с добром идёт к тебе.
Твой сарафан берёзового ситца
Милее всех нарядов на земле.
Озёрный взор твой бирюзой искрится,
Манишь раздольем, широтой полей.
Ты незлобива и щедра душою,
Всегда была такой, Святая Русь.
Я с детских лет восхищена тобою
И в воды рек, как в зеркало, гляжусь.
Прекрасны в дымке утренней просторы.
Весной чаруют трели соловья.
В судьбе моей и радости и горе
С тобою только связываю я.
Ты испытала множество страданий:
Враги плодились, как болотный гнус.
Их зависть жить спокойно не давала,
К рукам тебя прибрать хотели, Русь.
Ты не забудешь поле Куликово:
Сколь воинов там храбрых полегло?!
Не позабыть и озеро Чудское,
И помнить будешь день Бородино.
Двадцатый век, век страшный и кровавый:
По всей стране свирепствовал террор.
От боли ты уже изнемогала,
Смеялся враг, смакуя твой позор.
Потом фашизма адская машина,
Пройдясь по странам, вторглась в твой предел.
Народ же твой стеною встал единой,
Отважен он и безрассудно смел.
И отдавали жизни миллионы
В боях за то, чтоб только ты жила.
Их имена ты вечно будешь помнить.
Они погибли, чтоб ты встать могла.
Оплакав всех своих детей, Россия.
Назло врагам ты снова поднялась.
А небо над тобой бездонно сине,
Купаются в нём жаворонки всласть.
Живи в веках, живи, моя Россия!
Пусть Бог тебя хранит от всяких бед!
Святая Русь! Будь ты святой и ныне!
Прекраснее тебя на свете нет!
к списку